Итоги выборов в Британии: мезальянс тори и националистов

Консерваторы премьер-министра Дэвида Кэмерона будут управлять Британией минимум до 2020 года, теперь уже без партнеров по коалиции.

На всеобщих парламентских выборах в Британии, вопреки прогнозам, победу одержала Консервативная партия. Теперь тори впервые за 18 лет смогут править самостоятельно, без партнера по коалиции. Это сулит развороты в экономической, внутренней и внешней политике.

Вопреки предвыборным прогнозам, предсказывавшим долгие переговоры о создании коалиции, консерваторы смогли обеспечить себе контроль над палатой общин британского парламента. По результатам выборов 7 мая тори получили 331 мандат при 323 необходимых для формирования правительства. Лейбористы с 232 мандатами остались в оппозиции. Но куда хуже оказались дела у либерал-демократов, партнеров тори по правящей коалиции с 2010-го по 2015 год: число их депутатов в парламенте сократилось с 57 до 8. Партия независимости UKIP, выступающая за выход Британии из Евросоюза и резкие ограничения миграции, хотя и получила немало голосов избирателей в целом по стране, из-за особенностей избирательной системы обеспечила себе лишь одно место в парламенте. А вот региональная Шотландская национальная партия (ШНП) с 56 мандатами, напротив, преуспела.

Теперь в Британии впервые за 18 лет будут править консерваторы. Лидер тори, премьер Дэвид Кэмерон, сразу же сформировал новый кабинет, показавший главные направления политики на ближайшую пятилетку. В частности, правительство поставит перед страной вопрос о членстве в Евросоюзе — поскольку этот пункт был в предвыборной программе партии.

Неожиданный успех шотландских националистов, практически полностью вытеснивших другие партии в Шотландии, вновь возвращает на повестку дня шотландский вопрос, казалось бы решенный на референдуме в сентябре 2014 года, когда регион проголосовал за то, чтобы остаться в составе Британии. В этом им помогла избирательная система Британии: здесь избиратели голосуют за конкретных кандидатов (обычно представляющих конкретные партии) в каждом округе. Побеждает кандидат, получивший простое большинство голосов: в некоторых случаях это означает, что победителем может оказаться человек, за которого проголосовало лишь 30–35% пришедших на выборы — при условии, что за других кандидатов высказалось еще меньше избирателей. Поэтому британские партии свои предвыборные усилия концентрируют на небольшом числе конкретных округов, где разбежка между результатами основных партий оказывается небольшой, иногда всего в несколько тысяч или даже сотен голосов.

Но что именно обеспечило им победу? Главным фактором на выборах оказалась экономика. Восстановление рынка труда, сокращение безработицы и экономический рост привели к тому, что в день выборов избиратели решали голосовать за консерваторов. Слишком многим британцам правление лейбористов запомнилось ростом государственных расходов и долга, которые в итоге привели к кризису.

Предвыборная кампания консерваторов, которую направляли премьер Кэмерон и руководитель избирательного штаба Линтон Кросби, была сфокусирована на экономике. Лейбористы Милибэнда были вынуждены занять оборонительную позицию в споре о том, сможет ли их партия сохранить траекторию экономического роста, особенно если бы им пришлось формировать коалицию с ШНП, имеющей еще более социалистические взгляды на экономику. В итоге в день выборов маятник качнулся в сторону консерваторов, во многом за счет так называемых стеснительных тори — тех, кто публично не поддерживает Консервативную партию, но на выборах голосует за нее и за ее экономическую политику, направленную на повышение занятости и сокращение социальных пособий. Как заявил после выборов министр труда Иэн Дункан-Смит, правительство планирует сократить социальные выплаты еще на 18 млрд долларов, чтобы мотивировать британцев включаться в экономику.

Впрочем, радость от победы консерваторов была омрачена тем, что им предстоит провести референдум о членстве в Евросоюзе — это один из пунктов их предвыборной программы. Ведь для лондонского Сити британское участие в едином рынке ЕС — один из главных факторов, определивших их лидерство в рейтинге глобальных финансовых центров. Обещанный не позднее декабря 2017 года референдум должен поставить вопрос о том, останется Британия полноценным участником ЕС или нет.

При этом тема участия в европейском проекте не была ведущей в предвыборной кампании основных партий (кроме Партии независимости, UKIP, вся повестка дня которой сводится к выходу из ЕС и полному закрытию Британии для иностранных мигрантов).

Последние опросы общественного мнения, проведенные уже после парламентских выборов, показали: если бы референдум о членстве страны в ЕС состоялся сейчас, то 45% граждан проголосовали бы за сохранение членства, и лишь 36% — за выход из европейского проекта. Впрочем, на окончательные итоги голосования могут повлиять 16% неопределившихся. Чтобы снизить фактор неопределенности для бизнеса, и премьер Кэмерон, и глава Банка Англии Марк Карни уже заявили, что референдум может пройти раньше, например, в 2016 году. Хотя Кэмерон и утверждает, что желает сохранить членство Британии в ЕС, он хотел бы провести новые переговоры об условиях этого членства.

Свободные кельты

Кроме экономических и внешнеполитических задач перед новым правительством консерваторов стоит еще один вопрос — шотландский. Эдинбург получил частичное самоуправление в 1997 году, а с 2007-го регионом управляет автономное правительство Шотландской национальной партии. По договоренности с центральными властями в сентябре 2014 года в Шотландии был проведен референдум о независимости, на котором 55,3% шотландцев высказались за то, чтобы остаться в составе Британии.

Бывший адвокат из Глазго и член шотландского парламента с 1999 года, Стерджен стала настоящей звездой предвыборной кампании в апреле-мае 2014 года. Ее выступления телезрители оценили выше, чем ответы лидеров основных общебританских партий — тори, лейбористов и либдемов. Успех Шотландской национальной партии был особенно болезненным для лейбористов: Центральная Шотландия была традиционным регионом их влияния. Теперь он для них потерян — и еще вопрос, смогут ли они вернуться к власти в Лондоне без поддержки шотландских избирателей. Успех ШНП также означает дальнейшую деволюцию (передачу полномочий) Шотландии. Всего через неделю после выборов премьер Кэмерон отправился в Эдинбург на встречу с главой шотландского правительства Стерджен — темой переговоров стала передача новых полномочий из столицы в Эдинбург.