Медведев продолжит разговоры о коррупции

На заседании Совета по противодействию коррупции на минувшей неделе Медведев, в частности, высказался за более глубокий общественный контроль в этой сфере.

Еще одним вопросом для обсуждения на встрече, вероятно, станет проблема межнациональных и межрелигиозных отношений в РФ, которая обострилась после убийства футбольного болельщика и погромов, вызванных огрехами в расследовании этого преступления.

По словам члена ОП Ольги Костиной, на встрече предполагается также поднять вопрос о реформе правоохранительной системы.

На фоне всех проблем, подавляющее большинство которых многоуровневые и даже, можно сказать, глобальные, аналитики делают выводы, что ничего особо нового и радикального на таких встречах предложено быть не может. Ощущается  бессилие всех ветвей власти, - считает директор Института проблем глобализации. Борис Кагарлицкий.

"Из-за отсутствия в стране финансовых и управленческих ресурсов даже прежний уровень коррупции опасен и разрушителен . Поясню, почему. Если у вас очень много денег и очень много времени, то коррупция не является таким страшным вопросом. Когда мало денег и мало времени, коррупция приводит к тому, что принятые решения не будут исполнены вообще. С наступлением кризиса коррупция, в конечном счете, не только не ослабела, наоборот ухудшилась. Она ухудшилась не от того, что люди стали хуже, а оттого, что коррупционер рассуждает так: поскольку денег поступает мало, на них все равно ничего сделать нельзя – то лучше их присвоить, чем они будут пропадать.

Если говорить об управленческом кризисе, то ситуация в Домодедово (сложившаяся во время энергетического коллапса в конце декабря прошлого года) – это просто классика. Падает одно дерево, после чего крупнейший московский аэропорт оказывается обесточен, затем останавливают вылеты авиакомпании, потом начинается транспортный хаос. В любой качественно работающей управленческой системе функции дублируются, существует план Б, существуют резервные варианты, существует практика накопления материальных резервов. В данной ситуации выяснилось, что у нас ничего нет.

Я думаю, что в свое время все соответствующие ресурсы были восприняты как избыточные, поскольку они не потреблялись и, соответственно, были либо приватизированы, либо разворованы. На это накладывается еще второе обстоятельство, что у нас в стране в чудовищном состоянии находится инфраструктура. Он должна восстанавливаться по всему фронту, если это не будет делаться, нам грозит не просто транспортный, а и социальный коллапс.

Та же самая история с торфяниками. Торфяники горели всегда, но система была отлажена, это не приобретало характер катастрофы государственного масштаба, потому что в системе были ресурсы, была структура, хоть и плохо отлаженная, но работающая. Ситуация не выходила из-под контроля, а теперь -чуть маленький сбой, и ситуация начинает выходить из-под контроля.

В какой-то момент это все выходит за пределы технических проблем и превращается в политическую проблему, в проблему перераспределения ресурсов, кому на что давать. И тут же возникает проблема коррупции, потому что если деньги украдены, они не могут быть использованы по делу.
 

Беда в том, что борьба с коррупцией будет вестись как борьба с вредоносными личностями. Начнут наказывать конкретных виновных, не вдаваясь в причины того, почему такая ситуация возникла. Однако ситуация будет воспроизводиться вновь и вновь. Эффект получится только, если одновременно производить преобразования и в то же время достаточно жестко бороться с коррупцией как уже с классическим явлением",- считает эксперт.
 
Со своей стороны, политолог Виталий Иванов считает: "Заявляя о борьбе с коррупцией, нужно определиться, какая цель при этом ставится. Если вы ставите целью искоренить это явление, то, конечно, остается только посочувствовать - это невозможно. Если вы ставите задачу ввести сложившуюся коррупционную практику в какие-то жесткие рамки, заставить людей соблюдать хотя бы минимальные приличия, то это задача вполне выполнимая, это вопрос воли. Где-то воля демонстрируется, где-то не демонстрируется.

Общим местом у нас стала не только коррупция, но и разговоры о ней. Причем, истеричные, весьма деструктивные разговоры ведутся зачастую не потому, что у человека есть на то реальные основания, а просто потому, что "у нас же самая коррумпированная страна, нигде такого нет, и не было, и не будет никогда".

 

По мнению Иванова, посыл неверный. "Я думаю, что учитывая предвыборную конъюнктуру, власть должна продемонстрировать не просто волю, а жесткость.  Другими словами, люди хотят конкретики. Просто разговор о том, что мы будем проводить ненасильственную модернизацию и, видимо, ненасильственную борьбу с коррупцией, никого не убеждает", - считает политолог..

Информация о коррупционных преступлениях поступает почти каждый день. Масштаб деяний представителей власти, в том числе правоохранительных органов, поражает воображение.

И каждый раз многие ловят себя на мысли, что самый верный путь искоренения зла - твердая рука. Хотя что это означает в реалиях сегодняшнего дня, вряд ли кто сможет ответить на этот вопрос даже самому себе.
 

 

Тимофей Шадрин
 

смотрите также