С.Фокин: труба "под Китай" не нужна

Российский премьер Владимир Путин сделал себе и всей России новогодний подарок - открыл новый трубопровод "Восточная Сибирь - Тихий океан" (ВСТО). Этот проект имеет давнюю историю, и неоднократно подвергался "перекраиванию". Своими рассуждениями о прелестях и недостатках новой "нефтяной иглы" с Weekjournal поделился человек, стоявший у самых истоков - автор "Проекта СТО" Сергей Фокин.

- Сергей Александрович, Вы разрабатывали свой вариант "восточной трубы". Чем он уличается от того, который сейчас реализуют власти?

Во-первых, нарушена самая главная идея – этапность. Разделяя проект на этапы, мы бы выиграли время, выкроили деньги и труба стала бы окупаемой. Этап здесь куда важнее, чем сама труба. Первый этап, на мой взгляд, - это трубопровод от сахалинского шельфа, который через Хабаровск попадал бы на приморскую территорию и дальше наиболее оптимальный вариант - город Фокино. Этот этап в 1,5 тыс. километров обеспечивал окупаемость проекта, потому что мы бы тогда торговали не только нефтью или газом, а поставляли через комсомольские и хабаровские нефтеперерабатывающие заводы уже готовую продукцию нашей экономике.

Второй этап должен был объединить все существующие крупные месторождения, которые находятся в условном треугольнике Ангарск - Ачинск - Якутия. Он бы объединил Верхнечонское, Ковыктинское и более мелкие якутские месторождения, спустив газ и нефть на перерабатывающие заводы. Затем оставался промежуток, который бы объединил эти два самостоятельных проекта между собой - от Хабаровска до Якутии. Но этот этап был бы вспомогательным к двум независимым проектам.

- Но труба важна и сама по себе, ведь она позволяет развивать территорию.

Совершенно верно. Но в нашем варианте мы должны были гнать по трубе топливо, продукт. Себестоимость затрат на транспортировку нефти и нефтепродуктов практически та же самая, но стоимость продуктов другая. Там на промежутке в 5 тыс километров нет потребителя для нефти, а если бы мы гнали нефтепродукты, то одновременно подпитывали бы всю экономику на этом промежутке. Здесь находятся города Владивосток, Хабаровск, Благовещенск, Чита, Иркутск. Межу ними примерно по тысяче километров экономически неразвитых территорий. Поэтому труба, конечно, стратегически оправдана.

- Как Вы считаете, этот трубопровод - он в Китай или в обход Китая?

Китай как рынок очень интересен, и на него надо выходить. Но не обязательно только Китаю участвовать в этом деле. В ситуации, когда мы уже почти построили трубу, нам не нужно ее делать «под Китай». Китай не надо уговаривать, он и так деньги дает, он в этом заинтересован. Нам надо втянуть сюда не менее сильных экономически партнеров. Мы предлагали объединить 5 стран – Японию, Корею, Китай, Россию и Америку. Объединить их в консорциум, как это было сделано на Сахалине. Да, мы должны были бы выплачивать проценты и рассчитываться за кредиты нефтью и газом, но, по крайней мере, мы бы делили риски, и нам не пришлось тратить только свои деньги на строительство самого трубопровода, строительство дорог и всего, что связано с инфраструктурой. Это стратегическая ошибка, я считаю. Нельзя было делать России этот трубопровод самостоятельно. В трубу необходимо было вкладывать большой международный капитал.

- А пошли бы американцы и японцы в этот проект?

Я лично вел переговоры с крупнейшим консультантом американской компании Exxon. Мы вели переговоры с Samsung и Mitsui. И в принципе договорились. Японцы готовы были вложить на том этапе 2 млрд долларов. Но все определяют чиновники, члены правительства. Мы разговаривали с Черномырдиным и Вяхиревым. И мне тогда Черномырдин сказал, что дальше, чем Томск, пока «Газпром» свои планы не строит. И не прошло двух лет, как «Газпром» не просто стал планы строить, а стал монополистом в дальневосточном регионе.

- И все-таки, насколько ВСТО - экономически выгодный проект?

Тех месторождений, которые сейчас освоены, недостаточно для трубы. Нужно чтобы в ней под большим давлением постоянно находилось порядка нескольких миллионов тонн нефти. Нам нужно работать больше года, чтобы просто закачать такой объем нефти. Труба могла бы быть гораздо меньше, или хотя бы надо было ее разделить – под нефть и под топливо. Кроме того, гнать нефть на такие расстояния невыгодно. Рентабельность прогонки нефти по трубе заканчивается где-то на 2,5-3 тыс км.

- А почему же тогда пошли на это?

Во-первых, люди, которые руководят и руководили такими компаниями, как «Транснефть», - они не самостоятельные, не стратегически мыслящие. Я не считаю их патриотами. Любому человеку, даже далекому от политики понятно, что без стратегических партнеров эту трубу нельзя было делать вообще. Но «Транснефть» выполняла свою задачу, она получала дополнительные дивиденды оттого, что занималась таким крупным проектом.

Сегодня Путин исправляет ошибки людей, которым были профессионалами в этой области. Не важно, работали они на ЮКОС, Транснефть или СИДАНКО. И я еще тогда говорил Ходорковскому: «Михаил не дадут тебе построить эту трубу самостоятельно. Все это не является твоей собственностью, и не будет являться твоей собственностью». Это я говорил Ходорковскому лично.

Вариантов строительства было много. У ЮКОСа, к примеру, вообще был чисто китайский вариант. Вывести трубу в Китай и забыть о том, что у нас есть нефть и газ на ближайшие сто лет. А то, что мы предлагали – чтобы трубопровод прошел по российской территории, объединив всю территорию России в единый энергетический комплекс. И я рад, что хоть в какой-то мере так оно и произошло.

Александр ГРАЩЕНКОВ